Эльжбета начала мыть посуду. Лешек и Павел внесли в комнату часть стульев и кресел и помогли Алиции переоборудовать дом на ночь.
— Эдик спит на катафалке, — обратилась ко мне Зося. — Может, лучше положить его сегодня тут, на диване? До катафалка его придется тащить по лестнице…
— Предложи это Алиции.
Катафалк стоял на возвышении в ателье Торкилля, пристроенном к основному зданию. Это была кровать неслыханно сложной конструкции, купленная, видимо, для частично парализованных гостей. Там было малоуютно, но неожиданно удобно. При слове «катафалк» Алицию передергивало, и мы честно старались при ней избегать этого прозвища, что удавалось, правда, с большим трудом.
— Возможно, вы правы, — неуверенно сказала она, посмотрев на Эдика, одиноко сидящего на террасе. — На диване действительно будет проще.
— А на катафалке кто будет спать? — заинтересовался Павел. — Тьфу, то есть, я хотел сказать — на постаменте.
— Павел!.. — выкрикнула Зося с упреком, видя блеск в глазах Алиции.
— Ну, на этом родильном столе, — поправился Павел поспешно. — То есть, на операционном…
— Павел!..
— Ну, я уже ничего не говорю…
— А кто раньше спал на диване? — спросила я громко, чтобы прекратить эти бестактности.
— Эльжбета, — с облегчением ответила Зося. — Эльжбета переселится на эстраду… то есть, я хотела сказать, на… кровать.
— Эльжбета! — устало позвала Алиция. — Ты в гробу спать будешь?
— Могу, — ответила с каменным спокойствием Эльжбета, появляясь в кухонных дверях с тарелкой в руках. — Ты купила гроб?
— Катафалк, — желчно объяснила Алиция.
— А, катафалк! Конечно, я посплю на этом памятнике. Мне никогда ничего не снится…
«Всё красное» — одна из самых моих любимых книг польской писательницы Иоанны Хмелевской. Рекомендую.