Сидели сегодня у Иры Малых, отмечали Новый год, смотрели «Песню года». И вдруг появились горячо любимые мною «БандЭрос». Но с блондинкой было что-то не то…
После непродолжительных споров, Ира убедила меня, что это другая женщина — не та, что была раньше. Мол, та была похожа на Гвен Стефани, а эта — нет.
Я залез спустя день на их официальный сайт: Ирсен оказалась права. Блондинка Рада ушла в декрет, а нынешнюю солистку зовут Татьяна…
Написал Ире sms о моём открытии, на что она парировала: «О боже! Эти старушки ещё и рожают!»
Сегодня захожу в ДК имени ГУВД и у входа встречаю маму Насти Малковой Наталью Борисовну, и понимаю, что корпоратив — у медицинских работников.
Я предпочитаю, набегавшись с ёлками «на стороне», отыграть свою роль в «Мышиной кутерьме» и уехать домой, чтоб на следующий день подняться с кровати. Сегодня же проснулся в районе обеда, чувствовал себя превосходно! И подумал, что вечером спою чего-нибудь весёлого новогоднего; «нарезал» диск с фонограммами: и «Три белых коня», и «Новогоднюю», и «За столиком в любимой кафешке»…
Ну и встречаю Настину маму. Для тех кто, не знает, Настя — танцовщица из нашей группы «SotnikOFF project», и одной из наших последних совместных песен была как раз «Кафешка»; и ровно год назад на корпоративной вечеринке я пел эту песню аж несколько раз — по просьбам веселившихся.
Присутствие же Натальи Борисовны в этот вечер смутило меня тем, что я планировал петь старые песни, которые не пел целый год, переключившись на дуэты с Леной Карнауховой. «Вот, блин! — думаю. — Подумают, что у меня нет в репертуаре ничего кроме Галкина!» Но волновался я зря — песни оказались, как говорится, «в кассу», и в дуэте с Настей Русаковой мы спели ещё и новые песни — «Поцелуи», «7 этаж».
Сегодня нас с Ритой Смирновой аниматорское агентство отправило на корпоративную вечеринку для работников железной дороги в кафе «Гудок». Само мероприятие начиналось в 18.00, мы же с двух часов «доводили до ума» сценарий, делали музыкальные нарезки для конкурсов и т.п. Оглядев внушительное количество сумок с реквизитом, костюмами и техникой, мы заказали такси; погрузившись с баулами и авоськами в машину, мы дали команду водителю отвезти нас до ближайшего копи-центра, где мы планировали распечатать сценарии и конкурсы.
В предновогодние праздники машин на дорогах было пруд пруди, мы припарковались возле Краеведческого музея, и я на всех парах помчался в ИМЭИ ИГУ в надежде застать кого-нибудь в родном деканате. Хоть на часах было уже пять с копейками, чудо свершилось — деканат был открыт и я воспользовался местным принтером. Прибежав обратно к машине, я заскочил внутрь и мы рванули на вокзал, где нам ещё предстояло отыскать кафе «Гудок». Припомнив, что моя хорошая знакомая Ира, диспетчер из такси, прекрасно разбирается в местных достопримечательностях, я набрал её номер. Ира, только что проснувшаяся после ночной смены, так и не смогла вспомнить местонахождение таинственного «Гудка», но переадресовала меня на свою сестру Ольгу, которая и объяснила мне, где искать кафе. Даже после Ольгиных разъяснений мы с Ритой приличное время потратили на хождение по зданию железнодорожного вокзала, где помимо нас шаталось ещё ТАКОЕ количество народа, что, дойдя до зала ожидания, я увидел, что моё пальто было расстёгнуто — приходилось с битвой прорываться сквозь толпу.
Стоит ли говорить, что кафе мы обнаружили с другой стороны, выйдя к нему через дверь зала ожидания. Алекс Дёмин, который в тот вечер исполнял роль ди-джея, уже ждал нас в здании кафе, принял от нас ноутбук, диски и микрофоны. Мы с Ритой отправились в туалет переодеваться — на часах было уже почти 6 вечера.
Очень пригодилась прихваченная из конспиративной квартиры подушка, которую я засунул под майку для достижения максимального сходства с фигурой Деда Мороза. Ритины джинсы мы положили мне под «дедморозовское» пальто в районе плеч.
Через десять минут после нашего появления перед публикой я почувствовал, что резинки, которые держали бороду, впились мне в голову и я подумал, что если я сейчас же не сниму парик и бороду, то заору от боли! К счастью, первый блок был отыгран, и я умчался на кухню снимать антураж! Далее я уже примерно представлял, как следует бороться с резинками!
Ну далее мы проводили конкурсы, дарили подарки и три часа развлекали народ, после чего разъехались по домам.
До дома я не доехал: сил хватило только на дорогу до конспиративной квартиры…
Стало известно, что из 28 (!) предпринимательских «ёлок» та, которую отвели мы со «Снегурочкой» Леной Шустовой 25-го декабря, заняла третье место! Вот такой вот первый блин не комом! Ура!!!!
Непрерывной чередой потянулись корпоративные праздники, на которых я работаю аниматором либо конферансье, ну и со Светой Лоцман занимаемся своим любимым делом — поём!
Сегодня было аж две ёлки подряд, я носился как ненормальный с кучей реквизита в огромной сумке «Lemoges». В 4 с Леной Шустовой поздравляли детей на одной из ёлок города; я периодически ловил себя на мысли, что употребляю термины, которые стоящим тесными рядами пятилетним детишкам попросту незнакомы (например, траектория, прилагательное…) Ну и «Снегурочка» Лена с завидной регулярностью напоминала мне, что мы на ДЕТСКОЙ ёлке, а не на очередном концерте в ресторане, чтобы я воздержался от недетских юморесок. Словом, отплясав на этом празднике, я на такси умчался на премьеру «Мышиной кутерьмы», где сыграл Разбойника. И со Светкой Лоцман на новогоднем банкете спели «Song #1» по-русски. Петь ещё что-то у меня просто не было сил: с 8 утра я ездил по своей основной работе — обучал очередного клиента работе с одной из наших тиражных программ, и к вечеру — после шумных вечеринок — устал, как ломовая лошадь.
Но такая жизнь — это МОЯ жизнь! И даже перспектива встретить Новый год на работе представляется для меня отличным времяпровождением! Дом у меня в последнее время служит исключительно местом, где я ночую…
Сходили сегодня с Леной Шустовой и Женькой Угрюмовым на «Лавку чудес», где полфильма проговорили о чём-то своём. Словом, кино оказалось так себе… Надо завязывать ходить по кинотеатрам: второй фильм подряд оказался провальным в наших глазах.
Вчера был день рождения моей боевой подруги Лены Шустовой. Традиционно праздник начался с домашнего застолья (первая часть — лирическая) с родными Ленки, где мы приняли на грудь: именинница — шампанского (а его она начала попивать уже с 5 часов, будучи на работе, а сам банкет начался в 8 с копейками), я — любимой «Кровавой Мэри» собственного «горячего» приготовления. В том году я поразил родителей Лены — с самым невозмутимым видом я уверенным (отработанным!) жестом наливал водку по ножу в стакан поверх томатного сока. Кстати, как-то раз мы с друзьями сидели в «Лето-project» и я, раздобыв в баре устрашающих размером нож, сидел на диванчике и готовил коктейль. В этот момент мимо лёгкой поступью проплывала Ира Рыбакова. Тормознув возле меня, Ируля, держа в руке мундштук, саркастически произнесла: «Не думала,…, что в «Мегаполисе» напряжёнка с барменами!»
Так вот, около одиннадцати мы с Леной погрузились в такси и я, дожёвывая редьку (глупые предрассудки давно нами с подругой в расчёт не берутся), мы через двадцать минут высадились возле ночного клуба, в котором нас уже ждали подруги Ленки Ольга, Таня, Сова и Лена. Прикупив в баре несколько бутылочек шампанского, мы уселись за заказанный нами столик и принялись чествовать любимую нами именинницу. Я, конечно, не смогу обойтись без «хэнд-мэйда», и в данном случае это была песня «Моя подруга Шустова»! Она была придумана мною ещё пару лет назад, но теперь каждый год вместо поздравления я пишу Ленке этот так полюбившейся ей текст! Через час приехал мой песочно-детский, «собутыльник», как мы друг друга называем, — Женька Угрюмов. К тому времени мы, изрядно разогретые и натанцевавшиеся, выплыли встречать Евгения, который мигом влился в доселе незнакомую ему компанию. Словом, вторая часть дня рождения, энергетическая, как бы я её охарактеризовал, подходила к логическому завершению около трёх ночи. Поскольку мы все не любители просыпаться в 6 утра в клубе, было решено разъезжаться. И вот тут началось самое интересное. Именинница, одетая в шикарное шёлковое одеяние, в лакированных сапогах на огромнейшем каблуке, выглядела невозмутимой. Ни с того ни с сего начав рыдать навзрыд, Лена попросила сопроводить её в приехавшее такси. Усадив рыдающую подругу в машину, мы вернулись в клуб дожидаться своих такси.
Под вечер следующего дня мне позвонила Лена и попросила рассказать о том, что было в клубе:bliss: Оказалось, что примерно в час ночи она «отключилась» и до самого своего отъезда ходила, танцевала, пила шампанское на автопилоте. Словом, ничего после часа она не помнила! Вот это сильная русская женщина — так мастерски держать себя в руках и не подавать виду!
…Мы за руку с тобой До старости пойдём, И летнею порой Мы в день один умрём! Как счастлив человек, Которому дана, Дана на целый век Подруга Шустова!
Катал на санках своего племянника Юру, которому год и 8 месяцев. Бегал как ненормальный по двору, а за мной, едва касаясь земли, летали санки с моим маленьким малышом. На одном из виражей Юрчик улетел в сугроб и заголосил дурным голосом! Зато во второй раз, когда я доставал малыша из снега, он уже громко смеялся! Вспоминая, на какие виражи поднимался я в детстве, могу спрогнозировать, что Юра вполне бы мог стать и лётчиком — был бы у нас в семье свой Гагарин!
Ну хоть «PRабабки» стали полуфиналистками! Мои поздравления Ксюше Казанцевой, Свете Михайловой и Гале Созонтовой!
По-прежнему слегка в шоке от пения Гали — львиная доля их юмора преподносится в виде ретро-песен. Так вот Ксюше гораздо больше удаётся завести зал с помощью песен, хотя певицей она себя не считает.
С другой стороны, команда «Соседи» с Наташей Островерховой и Женей Шимановичем, сделавшая ставку на хорошие вокальные данные игроков, заливались соловьём… Песни были нудные, без малейшего намёка на хоть какой-то юмор. В итоге получился очередной бенефис Островерховой с Женей и другими игроками на подтанцовке.
Ты не Ванга,
Но для меня
На третье ты
Предсказала компот!
(на мотив песни Алексея Глызина «Ты не ангел»)… Вот над этим четверостишием «PRабабкинского» выступления мы смеялись очень долго! Да, автор — Ксения Казанцева!
Ещё у каждого второго игрока сегодня были явные проблемы с дикцией — половину из сказанного и пропетого мы не разобрали.
